Первоначально в каждой масти были четыре фигуры: король, дама, кавалер и валет. Но домостроевски настроенные мужчины выжили из своей аристократической семьи единственную даму, образовав мужской треугольник. В этом воинственном составе они обошли карточные столики всех стран. Кроме Франции и Португалии: две страны показали себя галантными. Если уж кого и увольнять, так кавалера, — решили там и предложили даме занять почетное место в треугольнике, принявшем таким образом привычно-банальный вид.

Дешевые карты, выпускавшиеся для простого люда, были, как правило, выполнены грубо и безвкусно, и вид их мало менялся с течением времени. Дорогие же, художественно выполненные карты для высшего общества, не только отражали культурно-исторические изменения в жизни общества. Часто это были подлинные произведения искусства. Особенно повезло в этом смысле дамам. Аристократок карт порою украшали золотом и драгоценностями.

Королевские карты изготовлялись из кусков шелка, бархата и парчи, для карточных дам делали модные костюмы.

Порою эти костюмы заказывались придворным портным.

Любопытная судьба дамы в итальянских картах. В конце XV века в Италии сложилась довольно интересная карточная «игра страстей». Мастями служили стрелы, недремлющее око Аргуса, плеть и сосуд Пандоры. Изящные венецианские стихи объясняли каждой карте эти изображения как символы любви, зависти, страха и надежды.

Сюжеты рисунков брались из мифологии, Библии. Эмблемы мастей искусно включались в состав композиции. И тут итальянцы убедились, что без дамы им не обойтись… Какие уж тут «страсти», если ни одной прелестницы нет.

Даму позвали обратно. Правда, только для этой игры.

Особенно любопытен рисунок-аллегория «дамы-надежды». Она изображена в виде Юдифи с мечом в руке. Левой рукой дама поднимает эмблему надежды — сосуд Пандоры. А в правой части карты массивная рабыня, наклонившись, опускает в мешок отрубленную голову царя Олоферна — с модной бородкой и стрижкой.

Историки считают, что в развитии пластических искусств в Италии сыграли свою роль и рисунки карточных дам.

Не менее замечательным свидетельством развития миниатюры остались французские карты. Рисунок, орнамент, изображения одежды и драгоценностей на картах нередко поражают своим мастерством.

Уже с XV века игральные карты становятся иллюстрированной летописью Франции, отражением пристрастий, моды, литературных вкусов, экраном исторических событий…

Не прошла мимо карточного столика и Столетняя война.

Жанна д’Арк. Орлеанская дева воинственно взирает с игральной карты. А ее соседями по колоде стали архиепископ Реймсский, герцоги Бургундский, Нормандский, граф Фландский…

В других колодах в качестве дам изображали древних богинь Юнону, Венеру, Минерву…

С ростом королевского абсолютизма богов на картах сменяют короли. Дамой вновь становится французская королева.

Однако положение королевы — как при дворе, так и на ломберном столике, — целиком зависело от короля.

Своеобразно проявилась эта зависимость в царствование Генриха IV. По его приказу карточными дамами "стали» активные участницы исторических событий: Жанна д’Арк, жена Карла VII Мария, его мать Изабелла Безумная и его же любовница Агнесса Сорель.

Когда революция в конце XVIII века сбросила Бурбонов, подверглась изгнанию и карточная королева. В одной из игр республиканской Франции дамами стали изображать четыре аллегории: свободы исповедания, свободы пе-
чати, свободы профессий и свободы брака.

При Наполеоне карты вновь становятся монархистскими.

Хуже всего даме пришлось в германских игральных картах. Обычно эти карты отпечатывали в две краски — зеленую и коричневую. Фигурами были король, рыцарь (обер) и валет (или унтер), держащий в руках щит с гербом знатного дома. В такой воинственной компании даме просто не нашлось места.

В XVI веке появилась в Германии весьма изящная колода из круглых карт-медальонов, привлекающих чистотой рисунка. Тщательно прорисованные костюмы дают точное представление о тогдашней моде, но только мужской, дамам по-прежнему нет места на игральном столе.

В 1669 году в Нюрнберге сделали даже серебряные карты. Это был по существу набор великолепных миниатюр. Но здесь вместо дам появляются ласка с гитарой, белка со свирелью.

Лишь много позже, в XVIII веке, в т. н. «оперных картах» появляются в Германии и дамы — в образе пышных патрицианок.

Это вносит свои поправки французское влияние. В Германских картах принимают для мастей французские имена пик, треф, бубен и червей. Унтер становится валетом. Обер уступает место даме.

А в «исторических картах», родившихся а пору наполеоновских войн, королями становятся полководцы Кутузов, Веллингтон, Блюхер, Щварценберг. А дамами — Англия, Россия, Австрия и Пруссия, словом вся антинаполеоновская коалиция.

Потом свое взяли королевы. В 1853 году в Германии отпечатали карты, где места дам заняли изображения царствующих особ. Русская, французская и австрийская императрицы и прусская королева (при непременном портретном сходстве) заняли вместе со своими августейшими супругами подобающие их сану место за карточным, вернее, на карточном столе.

Однако с годами в моду входят дамы т. н. «литературной колоды» — героини шиллеровских драм, романов Вальтера Скотта. На картах нередко начинают воспроизводить целые сцены из литературных произведений. Карточная дама становится одной из иллюстраций к творениям писателей.